Необходимые знания для архитектора. Что должен знать архитектор. Востребована ли профессия архитектора

1. Ваш круг общения может быть однообразным

Как правило, круг общения архитектора состоит из таких же, как он, архитекторов. Тому может быть две причины: либо он не выходит из офиса и, стало быть, ежедневно видит перед собой только архитекторов - либо взгляды и интересы его настолько специфичны, что кроме коллег по цеху мало кто поймет. Поразительно, как много возникает архитектурных супружеских пар - в других сферах они встречаются гораздо реже. Все это неспроста.

2. Соцпакет бывает и лучше

В архитектурных бюро часто бывают проблемы с корпоративной культурой. Работая менеджером в крупной международной компании, вы получите за счет фирмы улучшенную страховку, дополнительное медицинское обслуживание, обучающие курсы и тренинги, шеф-повара и прочие приятные бонусы, призванные удерживать сотрудника в фирме. Архитекторы даже не всегда работают в штате, так что о соцпакете и говорить не приходится.

3. Постоянные задержки в офисе

Распределение времени и творческий процесс — понятия сложно совместимые. В поисках идеального решения можно сорвать все сроки - и 8 часов мгновенно превратиться в 16 с ночными посиделками у монитора. Но если собственные творческие идеи еще можно обуздать, то всегда прибавят проблем подрядчики с постоянными переводами чертежей под их формат.

4. Проблемы с мировоззрением заказчика

Клиент нанимает архитектора, чтобы получить необходимый ему продукт, не заботясь о ваших чувствах. Поэтому в карьере приходится постоянно идти на компромиссы. В жизни любого архитектора были и будут случаи, когда отличные идеи откладываются в ящик по чьей-нибудь прихоти.

5. Сложно следовать своим идеалам

Как бы ни пришлось перекраивать проекты под запросы заказчика, архитекторы все равно останутся одними из самых упрямых, отстаивая свои идеи до последнего. И тут часто бывает, что собственное эго перевешивает здравый смысл. Хорошо, если ссору или недопонимание с заказчиком получится уладить. Но бывает, что собственные идеалы приводят и к необязательной потере клиента. А от этого еще обиднее.

6. Не у всех архитекторов веселая работа

Во время обучения студенты архитектуры 95% времени посвящают эскизному проектированию и обычно не тратят время на проработку конструктивных деталей, составление сметы, коммуникации с подрядчиками, рабочими чертежами, выездами на объект. Однако, спустя 10 лет работы, обычно все меняется ровно наоборот. Непосредственным проектированием архитектуры занимаются ГАПы, а остальные становятся частью архитектурной команды. Роль каждого в этой команде, безусловно, тоже может быть очень важной, но нужно иметь в виду, что многие аспекты работы будут утомительными и скучными.

7. Дом, в котором вы живете, часто далек от ваших идеалов

Дом, спроектированный по собственному проекту, - мечта, к которой стремится каждый архитектор. Но обычно все заканчивается квартирой, в которой особо не разгуляешься. В итоге архитектор постоянно вынашивает в голове планы, как он изменит и переделает каждый угол пространства. Но из-за нехватки времени, средств и терпения всем этим планам обычно не суждено сбыться, и неудовлетворенность продолжает накапливаться.

8. Возможные ошибки невозможно исправить

Природа профессии архитектора такова, что постоянно приходится экспериментировать. В результате никто не избегает ошибок и просчетов. Проблема лишь в том, что когда ты это понимаешь, объект уже построен и ждет своих владельцев, которым в дальнейшем придется мучиться и самим искать пути решения проблемы.

9. Слишком долгий путь к профессионализму

Архитекторы тратят больше других времени на обучение, а потом еще и работают годами, чтобы получить опыт и добиться звания архитектора. Во многих других сферах - за такое же количество времени и усилий - вы могли бы продвинуться намного дальше в развитии карьеры. Не зря по устоявшемуся стандарту молодым архитектором можно прослыть вплоть до 35-40 лет.

10. Скорее всего вы не будете проектировать сами

Когда все начинают учиться, они поголовно верят, что после получения диплома их ждет долгая карьера создания образов и идей, которые потом кто-нибудь другой будет развивать и реализовывать. Суровая правда такова, что в итоге практически никто не доходит до подобного уровня. В 90-е годы в бюро RTKL работало 120 сотрудников, из которых лишь 12 имели доступ к клиентам, а остальные занимались своими узкими областями. Впрочем, и отдавать своим идеи на реализацию другим тоже непросто, ведь нельзя быть до конца уверенным, что их правильно истолкуют и перенесут в проект.

И тут мы возвращаемся к самым первым пунктам: либо ты посвящаешь себя этому делу целиком, либо готовишься принять последствия.

Фото wilsonarchitects.com.au, nomeancity.net

* Из архива Г. П. Гольца. 1936-1946 гг.

[...] Отсутствие движения в творческой жизни, так же как и в физической, ведет к разложению и упадку.

Ребенок задает вопрос - «почему?», а взрослый на каком-то этапе часто перестает задавать этот вопрос. Чем меньше знаешь, тем легче работать. Вначале все просто. В искусстве, как и в жизни, чем дальше погружаешься в него, тем шире оно становится. Мало иметь дарование. Чтобы добиться результата, надо постоянно совершенствоваться.

Я хочу попытаться разобраться в том, как совершенствоваться, как расти архитектору, что знать, что изучать.

Витрувий писал, что архитектор должен знать все, знания его должны быть многогранны.

Первое, что необходимо, - это любовь к своему делу.

Ничто все знания без убежденности, без большевистской принципиальности. Художник, обладающий памятью и знанием, но не имеющий убеждений, создает плохие вещи - он творчески бесплоден.

Архитектор должен быть политически, диалектически образованным - знать социальную сущность, философию своей эпохи. Он должен знать не только область своей практической работы и теорию своего дела, но чувствовать и знать всю многообразную жизнь своей страны.

Архитектор должен знать природу и ее законы. Гёте сказал, что если художник изображает природу, то архитектор должен творить в природе. Она неисчерпаемо богата содержанием и прекрасна. Изучая ее, отделяя случайное от вечного и постоянного, художник в своих творениях должен стремиться создавать нечто близкое природе, созвучное ей, должен перенимать те способы, которые она применяет при создании своих произведений.

Архитектор должен изучать явления и предметы в окружающей среде. Ведь законы тяготения, сжатия и растяжения - это те законы, которыми оперирует архитектор и при создании конструкций - стены, опор, балок, каркаса, арки, свода, - и при использовании дерева, камня, металла, бетона, стекла и разнообразных новых материалов. Надо изучать механические и физические свойства материалов, технически использовать их возможности. И вместе с тем, изучая биологию и ботанику, надо понять строение и развитие живого организма в природе, масштаб и соразмерность членений при создании и природе малого и большого организма.

Чувство гармонии и система пропорций связывают искусство архитектуры с поэзией и музыкой. Ритмическая последовательность свойственна и этим видам искусства.

[...] Знание природы и ее законов мы находим при изучении искусства прошлых веков. Анализ достижений прошлых культур поможет художнику найти те творческие методы, которыми пользовались мастера прошлого и те законы природы, которым они следовали. Методы прошлого, основанные на строении природы, есть величина постоянная.

Марксистская диалектика учит нас, что каждое общественное явление надо изучать в его развитии. Изучая классику, необходимо ясно представлять, каковы были социальный уклад жизни той эпохи, господствующая философия, природное окружение и т. п. Надо изучать пути, по которым развивалось искусство в целом и творчество отдельных мастеров. Иначе нельзя уяснить сущность задач, стоящих перед каждым мастером, нельзя оценить качество и средства выполнения этих задач.

[...] Что такое классика? Это памятники, имеющие 4-е измерение, Это прекрасное, созданное людьми, вызывающее в нас ощущение живой природы. Классика - это не только творения высокого стиля, как, например, Греции, Возрождения, но и народной архитектуры - наиболее тектоничной, ведь дарбазы, срубы - это тоже классика.

Формальное копирование без мысли не есть освоение классики, и слепо копировать прошлое - это значит признать свою несостоятельность. Ведь важно не обременять память - память еще не мысль, а обогащать ум. Чтобы работать, надо иметь мысли и мыслить логично, последовательно и принципиально.

Когда мы работаем над изучением классики прошлого, над изучением современного, мысли не приходят сами. Надо постоянно анализировать, исследовать. Теоретические системы - это защита от неучей.

Мысли должны скрещиваться, как скрещиваются семьи, которые только тогда и долговечны и крепки, потому что мысли, которые не скрещиваются, семьи, которые не скрещиваются, быстро вырождаются. Искусство требует борьбы, требует противоречий, и тогда рождаются и новые формы.

К каким же выводам приходишь при диалектическом изучении природы и классики? Закономерности повторяются. Форма меняется в зависимости от социальных требований и философии времени.

[...] Каким должно быть здание? Первое и основное - это идея образа. Подчас проблему архитектурного образа заслоняет или подменяет увлечение формой. Мы видим нагромождение форм и объемов, отнюдь не выявляющих образа сооружения. Необходимо умение правильного обращения с объемом. Нужно понять, что объем есть непосредственная функция плана, а архитектура фасада - функция объема. Только при этих условиях можно будет добиться понимания того, что архитектура является не случайным решением объема, а целостным организмом.

[...] Вопрос решения образа - один из самых трудных, но основных и главных. При этом требуется большая простота. «Простота есть одна из основных особенностей прекрасного» (Дидро). «Она - главное свойство величественного» (Гёте).

[...] В совершенном произведении искусства есть единство конструктивной, архитектурной и композиционной идеи. Каждая архитектурная форма, каждая деталь должна отвечать утилитарному и идейному назначению целого, должна вытекать из общей идеи архитектурного задания, из характера окружающей среды. И конструктивная тема и архитектурная тема должны быть выражены простыми средствами. Только правдивая и закономерная конструкция производит впечатление. В образе сооружения форма должна быть связана с содержанием.

[...] Проектируя и строя, надо стремиться постичь единство целого, рождающееся из подчиненности частей. Это не исключает приемов контраста, сочетания противоположностей и многих других средств архитектурной выразительности.

[...] Необходимое качество большого искусства - напряженность организма, чтобы во всех элементах здания ощущалось напряженное взаимодействие масс, чтобы все конструкции, все детали работали.

[...] Архитектурный образ прекрасен, когда он осуществляет принцип развития и роста организма в движении. Природа не терпит остановки. Надо выразить мысль на отрезок времени в пространстве от - ∞ до + ∞.

[...] Большое значение имеет умение пользоваться тем или иным материалом. Любой материал приобретает большой художественный смысл, когда к нему прикасается подлинный мастер-художник. Блестящий тому пример - обыкновенный кирпич Коломенской церкви или кирпичные стены Московского Кремля. Мрамор не может прикрыть убожества архитектурной мысли.

Прекрасное создавать труднее, чем роскошное. Красота всегда дешевле роскоши.

Низкое качество строительства - враг архитектуры. Качество обработки швов, углов, кладки, тяг, поверхностей литых деталей играет огромную роль. Говорят, что никто не увидит кривой карниз, кроме архитектора, но это неверно, его почувствует каждый. Всякий материал, которым мы пользуемся - и кирпич, и бетон, и стекло, и сталь,- может быть использован и обработан по-новому, но когда сталью пользуются в целях только декоративных, как это сделано на станции метро «Площадь Маяковского», то такое использование материала является просто абсурдным с точки зрения и современной и классической конструктивной логики. Качество стройки и чувство материала, его применение и логика являются неотъемлемыми спутниками выразительности.

[...] Нужна неустанная тренировка руки и глаза. Глаз предугадывает то, что затем доказывает разум. Надо вырабатывать видение прекрасного. Надо развивать вкус, чувство прекрасного, а это достигается в результате долгих наблюдений природы и произведений искусства. Вкус вырабатывает стиль. В природе нет безвкусных вещей.

Надо уметь графически выразить свою мысль - задуманный образ сооружения в окружающей среде. Дидро писал: «Не доверяйте архитектору, не умеющему рисовать».

[...] Мастер, работая, создает свой собственный мир. Вспомните такую вещь, как кентавр: два сердца, два живота, но вы этому верите. Вспомните Рембрандта, у которого есть картина, где тень от людей падает в одну сторону, а от деревьев - в другую, но это так сделано, он так передает свое ощущение природы, что это говорит о великом мастере, который создал свою новую природу, свойственную ему. То, что говорит Гёте о Клоде Лоррене, исключительно верно: «Высочайшая степень правды, но нет настоящей действительности».

Когда вы подходите к Василию Блаженному, у вас создается ощущение прекрасного цветка, который будет расти и подниматься. Вы ему верите. А когда проходишь по некоторым нашим улицам, ничего не видишь и ничему не веришь.

[...] В произведениях старых мастеров много прекрасного, но мы должны найти свое прекрасное. Я считаю, что каждое произведение должно быть понятно всем, но это очень трудно сделать, это доступно только большим мастерам. Все замечательные сооружения выражали глубокую мысль, понятную массам. И наша задача - найти ясный образ и четкую идею.

[...] Мне кажется, что образ нашей новой архитектуры должен развернуться в широкую картину монументального эпоса, в котором на первом плане должны быть общее единство, органичность, гармония и красота. Это не исключает, конечно, мотивов борьбы и динамики.

[...] Современная архитектура должна быть прекрасной и простой, но не аскетической, не бескровной, не безразличной, не схематично-схоластической, не скучной. Почему же современное надо понимать, как скелет, как обнаженную схему, как супрематизм? Почему можно и нужно пользоваться непереваренными воспоминаниями из иностранных журналов и тогда это наше, советское?

[...] Я боюсь современного аскетизма. Он чужд нашей кипучей, живой, многообразной жизни. У него бедный словарь, не хватает архитектурного языка.

[...] В среде архитекторов есть разные методы работы. Одни изобретают новые формы или ищут их па Западе. Проповедуется боязнь классики, боязнь ассоциаций. Идут на упрощение форм до аскетизма, смотрят на классику, как на искушение святого Антония. Другие собирают классические детали вне органической связи и смысла и, по выражению одного ребенка, «обвешивают этой красотой» дома. Этим архитектура кажется очень простой. Что же получается? Шум. Еще опасный момент - это повторение без конца раз удавшихся и канонизированных форм. Вот как бы пристал мотивчик. Собранные «приставшие мотивчики» применяют пачками и в больших и в малых сооружениях, в общественных зданиях и в жилых домах. Количество переходит в качество, но в какое?

Память и знание без мысли, без логики, без воображения, без идеи - не искусство.

[...] Здание перегружают и украшают до полного обнищания. Чувство материала пропадает. Краска, цвет, нагромождение форм маскируют незнание и неумение выразить мысль, выразить образ. Нет дисциплины в выполнений, эффект подменяет силу и мастерство. Стирается лицо мастера и школы, внедряется безличие ходульное, неискреннее, безразличное, застывшее.

[...] Еще одна вещь многих пугает - национальная, историческая ассоциация. Лишь бы не похоже на наше прошлое, лучше на Америку или новую Италию, типа Литторио *. Между тем у нас есть хорошее, настоящее, новое - наше. Надо находить это хорошее, собирать и развивать его.

* Палаццо дель Литторио в Риме (1934).

[...] Архитектура - это наиболее выразительный и наиболее сильный памятник эпохи. Если наше поколение не сумело еще создать прекрасных вечных памятников, достойных нашего времени, то я уверен, что молодое поколение это сделает.

Мне не пришлось ничего решать, все решилось само собой, поскольку у меня отец архитектор, и мать занималась историей архитектуры, и вокруг были одни архитекторы. Книги по архитектуре, треугольники, рейсфедеры, линейки, кальки - все это составляло мир моего детства, и отказаться от этого я не мог. Поступил в МАрхИ, закончил его и постепенно стал архитектором.

Выучиться на архитектора просто: закончил институт и можешь работать архитектором. А вот стать архитектором - для этого требуется и талант, и большие усилия. Чтобы стать архитектором нужно обладать особой чувствительностью к окружающему миру, к материи этого мира. Нужна острая наблюдательность: нужно видеть жизнь, наблюдать за движениями и перемещениями людей, за тем, как они осваивают пространство. Очень важно обладать воображением, для того чтобы представить себе как в пространстве, которое вы создаете, будут люди двигаться, что они будут чувствовать, откуда будет проникать свет, какие физические ощущения вызовет прикосновение к стене или к полу.

Необходима изобретательность, чтобы придумать такую форму, которая была бы интересной, новой и привлекательной для людей. Надо чувствовать конструкции: какой должна быть балка для того, чтобы она не обрушилась - это должно быть на уровне чувств, а не на уровне расчетов, которые делают инженеры. Нужно понимать, как будет себя вести твой объект в том мире и в том окружении, куда ты его погружаешь. Нужно понимать историю, политику, осязать дыхание современной культуры. И, наконец, надо быть художником, чтобы все эти ощущения, мысли, знания и представления превратились в ценную пространственную, материальную форму. Вот это все и составляет особенности архитектурной профессии.

Все, то, о чем я говорил выше, приходит с годами. Необходимо пройти какой-то путь, вчувствоваться в мир, накопить жизненный опыт. По-моему, академик Жолтовский говорил, что архитекторами становятся только после сорока.

В Москве – это, конечно же, МАрхИ, и скромно упомяну нашу школу МАРШ. В Санкт-Петербурге - это Академия художеств и Архитектурно-строительный университет. Есть отдельные хорошие педагоги в Самаре, Казани, Ростове, Вологде. Но в целом российская архитектурная школа, хотя и обладает глубокими традициями, в последнее время далеко отстала от мирового уровня образования. И обсуждать, почему затормозила наша архитектурная школа, это все равно что обсуждать - почему Россия вообще затормозила и на каком этапе. Были трудные годы, когда архитектуры почти не было в стране, поэтому есть объективные причины.

Если говорить про наиболее значимые мировые школы, то традиционно это американские университеты - Колумбийский, Гарвардский, Корнельский. В Европе лидирующие места сейчас занимают Технический университет в Делфте в Голландии, три превосходных школы в Швейцарии - в Цюрихе, Лозанне и Мендризио, Мадрид и Барселона в Испании. Безусловно, Англия - Архитектурная ассоциация, Бартлет, Вестминстер, Лондонский университет Метрополитен, с которым сотрудничает наша школа МАРШ. В Японии много хороших архитектурных школ, в Южной Америке – Чили и Мексика… Есть очень много прекрасных мест для учебы. Наши студенты, увы, ограничены в возможностях выбора даже внутри страны.

4. Помимо обязательной учебной программы нужны ли какие-то дополнительные знания и навыки? Где и как их можно получить?
Архитектура - это и искусство, и наука, и техника, и философия, и поэзия, и еще много чего. Сколько бы всему этому ни учили в институте, всегда будет недостаточно, поэтому могу порекомендовать архитектору учиться всю жизнь, везде и всему.

Традиционно существует представление, что архитектор прежде всего должен уметь рисовать. Хотя рисунок важен в работе архитектора, я не считаю, что это определяющий компонент профессии - не обязательно хорошо рисующий человек становится архитектором. Архитектура, бесспорно, искусство, но не искусство рисования. Художественные практики в наше время гораздо многообразнее просто рисунка - это и инсталляции, и перформансы, и видеоарт, и фотография. Самые разные формы творчества могут добавить к профессиональному образованию важные штрихи.

Архитектурное образование связано с таким обширным кругом знаний и умений, что оно позволяет довольно легко сориентироваться в разных областях, поэтому из архитекторов легко уходят в разные творческие профессии. В поэзию, как Андрей Вознесенский, в театр, как Сергей Бархин. Участники групп «Пинк Флойд» и «Пет Шоп Бойз» - тоже архитекторы. Янис Ксенакис, замечательный композитор в свое время был сотрудником мастерской Ле Корбюзье.

Ваш вопрос неспроста имеет определенный коммерческий оттенок. Архитектура, к моему глубокому сожалению, все больше определяется как бизнес, а не как социальное творчество. Для бизнеса сейчас не самые простые времена. В ситуации экономического кризиса строительство довольно сильно свернулось. Универсальный архитектор редко выбирает, в какой области ему работать: заниматься ли ему жильем или театрами. Как правило, не он выбирает, а его выбирают и дальше от этого зависит его профессиональный и экономический успех. Во всем мире моментом выбора может стать победа на конкурсе. У нас же конкурсов нет и в помине.

А востребовано сейчас то же, что и всегда: будущее исторических центров, массовое жилье, проблема разрастания городов. Сегодня модная тема - это экология, энергоэффективность и «устойчивое развитие», хотя мне кажется, что эти вопросы всегда существовали и традиционно решались на уровне здравого смысла и профессиональной ответственности.

В России не хватает архитекторов, а за границей из наших более или менее успешно ассимилировались буквально единицы. Поехать можно, но другое дело - насколько легко будет реализоваться: везде существуют свои профессиональные сообщества, и в них внедриться очень непросто. Больших русских имен там вы не найдете. Это одна из наших проблем: российская архитектура слабо интегрирована в мировой процесс, наши архитекторы не включены в глобальный архитектурный оборот. В то время, когда в Россию приглашают десятки западных архитекторов, русских архитекторов почему-то никто не зовет ни в Лондон, ни в Париж. В какой-то мере это связано с недостатками в подготовке, но по большей части, как я уже говорил, с дезинтегрированностью России в мировое архитектурное сообщество.

Если говорить о том, где сейчас самые большие архитектурные рынки, то, конечно, это Китай. Вся мировая архитектура сейчас работает на Китай, там строится сумасшедшее количество зданий. Это вообще, наверное, самый успешный архитектурный рынок в истории. И китайские архитекторы, кстати, благодаря этому интегрировались в глобальное мировое архитектурное пространство. Во всем мире больше всего архитектурных студентов из Китая. А в 2012 году самую главную международную архитектурную награду - премию Притцкера - получил китайский архитектор Ванг Шу. Русские архитекторы даже близко не подошли к тому, чтобы претендовать на такую награду.

Не надо обольщаться - если человек хорошо рисует, то это еще не достаточное основание для того, чтобы стать архитектором. Надо проверить в себе наличие тех качеств, о которых я говорил вначале: надо начать внимательно присматриваться к миру, начать фиксировать свои ощущения и умозаключения, записывать, зарисовывать, начать читать книжки об архитектуре, изучать памятники архитектуры и все окружающие пространства. И тогда со временем, может быть, удастся стать архитектором.

Иван Овчинников: «Профессия интересная, надо идти и пробовать»

1. Когда вы решили стать архитектором и как им стали?

Когда я выбирал институт, то вначале пошел посоветоваться к маме, а она у меня радиовзрыватель, заканчивала Бауманку. Я говорю: «Мам, куда мне идти учиться?» Она говорит: «Иди в Бауманский». Я подумал и понял, что мне туда совсем не хочется. Пошел к папе, а он архитектор и посоветовал идти в архитектурный. Я решил, что там поинтересней. О том, когда я стал архитектором, даже неудобно говорить. Ну, наверное, когда построил свой первый дом два года назад.

2. Какими качествами должен обладать человек, который хочет состояться в профессии архитектора и стать востребованным? Как ему понять, что он правильно выбрал профессию? Есть ли какие-то возрастные ограничения, после которых начинать уже поздно?
Необходим довольно большой набор качеств. В первую очередь, чувство вкуса и фантазия. Также, безусловно, важны чувство конструкции, чувство материала. Огромное значение имеет понимание всех жизненных процессов, которые происходят вокруг нас. Архитектор должен быть и социологом, и психологом, поскольку в каждом архитектурном проекте происходит своя жизнь, и очень важно ее понимание и осознание.

Понять, что правильно выбрал профессию, мне кажется, очень сложно и не только в архитектуре. Вот я до сих пор сомневаюсь (смеется - прим. ред. ). Надо попробовать, только так - опытным путем. Что касается возраста... Кто-то выбирает этот путь смолоду и идет по нему, кто-то сворачивает после окончания института, а кто-то становится архитектором уже к зрелым годам и находит себя в этом деле.

3. Какие учебные заведения в России и за границей готовят сильных архитекторов? Есть ли у российского архитектурного образования свои особенности, плюсы и минусы? В чем они проявляются?
Естественно, очень сильная школа в Голландии. По инженерии, конструктиву и по осознанности сильная школа в Германии. Лично мне понравился подход у финнов и у шведов: у них он, что ли, более приземленный и имеет более тесную связь с реальностью.

В России основной архитектурный вуз – МархИ, хотя в последнее время принято считать, что он не дает того образования, которое нужно современному архитектору, и я отчасти эту позицию разделяю. И плюс, и минус нашего отечественного архитектурного образования - в мощной фундаментальной подготовке, но в целом оно оторвано от реалий. Человек выходит из МАрхИ, зная историю архитектуры, умея рисовать, умея разрабатывать концепции, но полностью проект он построить не готов - не хватает знаний, они все какие-то очень поверхностные.

Нужно понимание рынка, понимание материалов, понимание требований заказчика, понимание конструкций. Эти знания обычно получают, когда уже идут работать в какие-то архитектурные мастерские. Там и начинается реальное обучение.

Что касается дополнительного обучения, то мы с 2005 года организуем фестиваль «Города», в рамках которого стараемся заполнить часть пробелов в архитектурном образовании. Во всех европейских вузах очень распространена практика работы с материалами, и сам процесс проектирования и обучения более жизненный и больше привязан к реалиям. Нормальной практикой в западном образовании считается строительство учебных проектов в натуральную величину - то есть студент может участвовать в строительстве дома еще на первых курсах. На мой взгляд, это очень важно для архитектора. Если ты своими руками построил дом, совершенно по-другому начинаешь воспринимать то, что ты проектируешь. Мы то же пытаемся сделать и в России - даем возможность архитекторам реализовать свои проекты «от» и «до».

Этой зимой мы проводим фестиваль в парке искусств «Музеон», где будет построен 21 «микродом» - функциональные эксплуатируемые объекты площадью от 5 до 15 квадратных метров. По сути, это задание на дом-комнату. Каждый участник должен понять на этом проекте, как устроен пирог стен, как работает тот или иной материал, что такое энергоэффективность и как банально сделать так, чтобы в доме было тепло. Какие-то примитивные вещи, которым как раз в МАрхИ не учат. Микродома будут строиться зимой в непростых условиях, а потом полгода они будут функционировать как общественные и жилые здания. Все это время мы будем их тестировать - оценивать по тем критериям, которые на западе уже давно стали нормой, а в России практически не используются. В российской практике такое делается впервые.

5. Какие области архитектуры можно назвать наиболее перспективными, востребованными и высокооплачиваемыми?
Не берусь судить про высокооплачиваемость, но по ощущениям это небольшие проекты, которые ближе к конкретным заказчикам, материалам и строителям. В большой архитектуре намного сложнее сделать имя и строить крупные общественные или жилые здания. Это удается единицам. А интерьеры, квартиры, коттеджи проектируют все кому не лень. У меня ощущение, что денег там больше, но насколько это способно приносить творческое удовлетворение - каждый уже решает сам.

6. Что легче: найти интересную и хорошо оплачиваемую работу архитектора в России или уехать работать за границу? Если второе, то куда именно?
Я никогда не искал работу за границей. Но, насколько я знаю, за границей с нашим образованием принимают на работу неохотно.

7. Что бы вы посоветовали человеку, молодому или не очень, который вдруг захотел стать архитектором?
Помню, еще до поступления в институт я был с родителями на какой-то архитектурной тусовке. И там присутствовал уже состоявшийся архитектор, но сильно подвыпивший. И когда он узнал, что у меня есть планы на эту профессию, то сказал: «Вань, если хочешь стать таким же, как я, иди в архитектурный».

Ну, а если серьезно, то профессия интересная, надо идти и пробовать. Все архитекторы любят свою работу, и есть за что любить. Когда ты что-то построил и тебе удалось реализовать свои творческие планы, ты получаешь удовлетворение. И это самое главное. Никогда не нужно идти на компромиссы и на уступки, надо выдерживать давление со всех сторон, отстаивать свою позицию, держать качество архитектуры и отвечать за свои действия.

Я не берусь давать каких-то универсальных рецептов, но надо понимать, что архитектура - это не просто рисование эскизов и гуляние по стройке с важным видом. Это тяжелая работа и часто ненормированный график без сна и отдыха. Любой архитектурный проект - это сложнейший механизм. Человеку, который не готов к долгой скрупулезной работе, будет тяжело.

Данир Сафиуллин: «Надо любить жизнь, людей, их жилище»

1. Когда вы решили стать архитектором и как им стали?

В далеком детстве в городе Буинск под Казанью я закончил художественную школу. Я с детства очень любил рисовать. Когда встал вопрос о выборе профессии, я понял, что поблизости нет ни одного художественного вуза, лишь архитектурный в Казани. Он опосредованно, но все же был связан с рисованием. Туда я и решил поступить. А вообще я тогда об архитектуре знал очень мало. Уже в процессе я понял, что это за профессия и чем занимаются архитекторы. Надо сказать, меня это очень сильно заинтересовало.

Я понял, что правильно выбрал профессию в институте. Осознал, что без архитектуры мне уже не интересно. Мне кажется, что в любом возрасте можно начинать проектировать и есть много примеров, когда люди уже в преклонном возрасте начинали заниматься архитектурой и продолжали этим заниматься до самого конца.

Насколько мне известно, швейцарский архитектор Петер Цумтор вначале был мебельщиком, плотником и только потом стал проектировать и строить дома. К этой профессии можно прийти по-разному и в разном возрасте.

3. Какие учебные заведения в России и за границей готовят сильных архитекторов? Есть ли у российского архитектурного образования свои особенности, плюсы и минусы? В чем они проявляются?
В основном все сильные российские архитекторы - это выходцы из МАрхИ. Есть приличные школы архитектурного образования в Новосибирске, Нижнем Новгороде, Казани. При этом очень талантливые архитекторы и интересные проектировщики добиваются успеха в своей карьере и становятся звездами архитектуры независимо от школы, благодаря своим личным качествам.

Минус российского образования в его негибком и устаревшем подходе. Мы до сих пор руководствуемся СНиПами - нормами и правилами строительства, которые пришли к нам еще из советских времен. Они очень сильно ограничивают архитекторов в действиях. К примеру, возьмем классическое дерево: мы по ограничению СНиПа не можем его применять в малоэтажных общественных зданиях, потому что это запрещено.

И к слову, об иностранных подходах к обучению. Помню, по обмену к нам приезжали из Швейцарии группы архитекторов и у нас был совместный урок быстрого проектирования на определенную тему. У них была всего лишь одна картинка какого-нибудь интерьера, и они могли рассказать по ней всю концепцию: как это будет выглядеть, каков замысел. У нас же были планы, разрезы, фасады, все по шаблону, как правильно учили. У них больше свободы мысли. Что касается зарубежного образования в целом, то тут у меня нет однозначного ответа. Чтобы выбрать для себя какую-то определенную школу, нужно пробовать, если есть возможность. Нужно смотреть, что ближе.

4. Помимо обязательно учебной программы нужны ли какие-то дополнительные знания и навыки? Где и как их можно получить?
Они нужны всегда и постоянно. Мир не стоит на месте, все время появляются новые материалы, новые технологии. Все это увеличивает пространство для творчества в архитектуре и строительстве. Получать и искать эти знания нужно самому. Если раньше было сложно найти эту информацию, то сейчас в современном мире это не проблема.

В Москве открываются различные архитектурные школы: институт «Стрелка», МАРШ, Британская школа дизайна. У всех разные методы обучения и свои особенности. Студент может параллельно учиться иным подходам.

5. Какие области архитектуры можно назвать наиболее перспективными, востребованными и высокооплачиваемыми?
Наверное, нужно искать заработок там, где есть частный капитал. Государство очень скромно оплачивает градостроительные проекты, плюс законодательные базы очень сильно ограничивают нормами. Поэтому выгодно работать с частными инвесторами и, скорее всего, в области общественных сооружений: культурных и досуговых объектов. Еще есть сфера частного интерьера, когда заказчик и инвестор вкладываются во внутреннее пространство - свой дом, офис.

6. Что легче: найти интересную и хорошо оплачиваемую работу архитектора в России или уехать работать за границу? Если второе, то куда именно?
Сложно везде. Но преимущество работы в России - это большая территория и большие потребности: много городов, поселков, а значит больше работы. Если говорить о Европе, то там очень большая плотность и уже практически негде строить, поэтому сильная конкуренция. Уезжать не так уж и легко. Если человек едет не ради большого заработка, а хочет получить некий новый опыт в архитектуре и творчестве, то он может поехать в Европу, в Японию. А если он хочет заработать денег, то надо ехать в те страны, где ведется масштабное строительство: Арабские Эмираты, Китай, Казахстан. Все зависит от конкретных потребностей.

7. Что бы вы посоветовали человеку, молодому или не очень, который вдруг захотел стать архитектором?
Нужно интересоваться наукой, культурой, образованием и иметь познания во всех этих областях. Нужно постоянно развиваться и познавать. И самое главное - нужно уметь видеть будущее и конечный результата своей работы: каким будет объект через десять лет.

Сергей Чобан: «Главная цель - найти свою философию»

1. Когда вы решили стать архитектором и как им стали?

Я учился на графическом отделении в художественной школе имени Бориса Иогансона при Академии художеств СССР, тогда еще в Ленинграде. Это была одна из двух школ в городе, которая готовила будущих художников в рамках лицея. Всегда интересовался архитектурой через рисунок: делал много рисунков, пейзажей со зданиями, мне была очень интересна и петербургская архитектура, и архитектура, например, Древнего Новгорода. И тем не менее, я целенаправленно хотел стать художником-графиком.

А потом случилась довольно странная вещь, которая и определила мою дальнейшую судьбу. Я проиллюстрировал книгу автора, который был в Советском Союзе запрещен. Это не было каким-то сознательным выступлением - чистая случайность: нашел книгу на даче, она меня поразила, и я ее проиллюстрировал. Мои работы очень понравились и попали на полугодовую выставку. Пришли люди из Академии художеств, увидели, на какую тему иллюстрации, и мне любезно сказали, что на «идеологический» факультет лучше документы не подавать и что единственная возможность для меня - это архитектурный. Мне сказали: «Ты хорошо занимаешься математикой, физикой, у тебя хороший рисунок, ты хорошо рисуешь здания, так делай это». И вот так, не желая того, я поступил на архитектурный факультет.

Сегодня с расстояния тех изменений, которые произошли в Советском Союзе, а потом в России, я могу сказать: как хорошо, что я не стал художником. То, что сейчас происходит в искусстве, я никогда не понял бы и не смог бы в этом направлении двигаться. Поэтому в то время для меня это было несчастьем, которое привело к счастливой развязке. Я поступил в Академию художеств на архитектурный факультет, оказался в этом замечательном входном вестибюле академии, и меня захватила эта атмосфера.

2. Какими качествами должен обладать человек, который хочет состояться в профессии архитектора и стать востребованным? Как ему понять, что он правильно выбрал профессию? Есть ли какие-то возрастные ограничения, после которых начинать уже поздно?
Нужна довольно быстрая реакция. Зачастую ты должен принимать решения в сжатых во времени обстоятельствах. В рамках одного разговора ты не всегда можешь сказать: я должен подумать, я должен с кем-то посовещаться. Если ты хочешь быть лидером, архитектором, который какие-то вещи привносит в жизнь, ты должен быстро уметь принимать решения, за которые тебе потом не будет стыдно. Должна быть реактивность в дискуссии с коллегами, с сотрудниками, с заказчиком, с властями. Вторая важная часть - это лидерские качества и умение брать на себя ответственность за эти принятые решения, умение реализовывать их потом в работе с коллегами и сотрудниками. Но это скорее инструменты.

А главное – это некое свое видение архитектуры, города. Это цель, к которой ты движешься всю жизнь и, наверное, никогда ее в идеале не достигаешь. Это некий путь к себе. Осознать: а какой город нравится тебе, а в каком городе ты сам хочешь жить, в каком здании и как архитектурными средствами твои замыслы воплотить. Главная цель - найти свою философию в этом огромном мире архитектуры и архитекторов.

Понять, насколько человек обладает быстрой реакции, задатками лидера и другими механизмами воплощения своих идей, можно, думаю, на последних курсах обучения. А вот уйти от подражания и невольного повторения того, что уже делают другие, найти свой мир для этой реализации и найти свое собственное «я» - это процесс длительный. По этому пути нужно двигаться долго, и очень поздний возраст может привести к каким-то результатам. В тридцать, в сорок и в пятьдесят можно понять - что именно ты хотел сказать в этой профессии.

3. Какие учебные заведения в России и за границей готовят сильных архитекторов? Есть ли у российского архитектурного образования свои особенности, плюсы и минусы? В чем они проявляются?
Мой опыт подсказывает, что в Европе это Швейцария. В Цюрихе техническая высшая школа, безусловно, одно из лучших учреждений. Если говорить о Германии, то это Брауншвейг или Ахен - два университета, которые готовят хороших специалистов.

Что касается России, то, на мой взгляд, образование МАрхИ по-прежнему лидирующее, и у нас в офисе много выпускников этого вуза, которые это подтверждают. В Санкт-Петербурге лидерство поделено на две равные половинки между архитектурным факультетом института Репина и инженерно-строительным университетом.

Мне кажется, что основу все равно задает сочетание учебы, практики и тот профессор, с которым ты непосредственно общаешься. Редко студент может добиться успеха, самостоятельно работая над собой. Все-таки нужен спарринг-партнер, наставник, с которым ты проговариваешь все свои идеи. Он должен раскрыть необходимые качества, не пытаться эти качества заглушить или наоборот вытащить на свет божий слишком рано. Мне очень повезло с моими профессорами. Но образование сегодня складывается не только из университета, а и из работы в фирмах, в частных компаниях архитекторов. Из той практики, которую молодой архитектор получает еще на стадии обучения, работая в частных компаниях.

Что касается сильных и слабых сторон, то я не вижу никаких преимуществ или недостатков российского и зарубежного образования друг перед другом. В какой-то момент мне казалось, что техническая сторона лучше на Западе, а в России мне нравилась рисовальная подготовка. Сегодня все смешалось, потому что многие вещи делаются студентами в компьютере, начиная от идеи и заканчивая проектированием. Более технические познания современных конструкций происходят на уровне глобального обмена информацией через интернет, через различные публикации. Все технологии примерно известны. Сказать, что рисование рукой является гигантским преимуществом, я тоже не могу. Скорее это некая гимнастика, которую можно заменить другой. Рисовать очень хорошо, например, как рисую я, - задача очень индивидуальная, и ни один институт привить это не в состоянии.

4. Помимо обязательно учебной программы нужны ли какие-то дополнительные знания и навыки? Где и как их можно получить?
Это даже не назовешь знаниями или умениями. Должно быть два основных обстоятельства, которые, на мой взгляд, необходимы архитектору: это хорошее здоровье и знание языков. Я считаю не лишним знание математики, как глобальной гимнастики для мозга. Такая тренировка позволяет грамотно и четко излагать мысли.

5. Какие области архитектуры можно назвать наиболее перспективными, востребованными и высокооплачиваемыми?
Сегодня востребованы все области. В России идет активное строительство всего чего угодно: университеты, музеи, театры, я уж не говорю об офисных, жилых и торговых зданиях. Другое дело, что все всех областях нужно повышать качество того, что делается, оно не достигло того уровня, который можно было бы считать среднеевропейским.

6. Что легче: найти интересную и хорошо оплачиваемую работу архитектора в России или уехать работать за границу? Если второе, то куда именно?
Если говорить о выпускнике, который ищет работу как сотрудник, то при наличии знания иностранных языков, определенных способностей и знания всех механизмов, включая компьютерную программу, шансы равны. У меня есть большой офис в Германии, в котором, кстати, работают, в том числе и выпускники МАрхИ. Найти работу нашему выпускнику в берлинском офисе вполне возможно при наличии разрешения на пребывания и других формальностей, которые существуют.

Если вы самостоятельный архитектор, то, конечно же, рынок на Западе более жесткий и найти заказ там гораздо сложнее. Сделать имя сложно всегда. Это больше, чем просто получить заказ. Это получить десятки заказов и подтвердить решением этих задач, что ты являешься специалистом необходимого уровня. Это всегда тяжело, и иностранцу во много раз тяжелей, чем человеку, который говорит на родном языке этой страны.

И если есть желание попробовать свои силы за пределами России, то лучше обратить внимание на страны, где более стабильная экономика, причем стабильная не только в пункте «сейчас». В какой-то момент Испания была очень интересна, но теперь мы видим, что там происходит. Если говорить о стабильных странах, то это Германия, Голландия, Англия и Америка.

7. Что бы вы посоветовали человеку, молодому или не очень, который вдруг захотел стать архитектором?
Если кто-то просто задумывается, не приложив к этому никаких усилий: не обучаясь в художественной школе, не находясь в детской архитектурной школе, не поработав ни с объемом, ни с плоскостью, не попытавшись перевести свою мысль в некое изобразительное начало; если это желание абсолютно абстрактное, из серии «нравится профессия архитектора, а еще вчера нравилась профессия врача» - в этом случае, наверное, лучше все еще раз взвесить и не рисковать. Потом может быть большое разочарование. Когда я заканчивал институт, у нас каждый курс был более 50 человек, но сегодня занимаются архитектурой очень немногие.

Если желание пойти в эту профессию связано с тем, что человек с детства много конструировал и макетировал, постоянно выстраивал объемы, много рисовал здания, если замечал здания на улице и отдавал себе отчет в том, почему одно здание нравится, а другое нет; если мозг вращается вокруг строения как такового, то есть вероятность, что это - твое.

В мире насчитывается немало шедевров архитектуры, созданных в разные периоды истории. Станут ли современные творцы достойными преемниками классиков этого искусства?

Наш мир быстро меняется. Современные люди нацелены на получение моментального результата без особых усилий. Одно неизменно: творческое вдохновение не появляется из ниоткуда даже в наши дни, несмотря на изобилие передовых технологий. Людям искусства это хорошо известно. Каждый, кто стремится оставить след в мировой архитектуре, разрывается между желанием создать нечто невиданное, способное произвести впечатление, и функциональное, призванное служить людям.

Если вы чувствуете, что технологии и конкуренция убивают вашу страсть к искусству, остановитесь на мгновение и обратитесь к опыту классиков. Великие зодчие прошлого помогут вам возродить в себе страсть к творчеству, и это станет фундаментом ваших будущих достижений. Время от времени каждому начинающему художнику нужно абстрагироваться от желания сделать стремительную карьеру и вспоминать, что есть истинное вдохновение.

Вы переосмысливаете шедевры прошлого, работая над своими проектами?

Великие образцы прошлого

Архитектура привлекает перспективой творческого бессмертия: мировоззрение и видение автора живёт в камне, и неважно, понимает его общество или нет, - оно становится частью среды.

Антонио Гауди - это тот человек, который может служить примером такого подхода. Опережающий своё время гениальный мастер не боялся смешивать различные стили. Истовый католик, который, как полагают некоторые, должен был придерживаться строжайших канонов храмовой архитектуры, осознанно объединял наиболее интересные черты поздней испанской готики, барокко и арт-нуво для выражения своего мироощущения. Строительство его величайшего творения – храма Саграда Фамилия (или Искупительного храма Святого Семейства) - началось ещё в 1882 году, но проект оказался настолько сложным, что завершение работ планируется не ранее 2026 года.

Работы Антонио Гауди - это истинные произведения архитекторского искусства

Смысл и послание

Некоторым недостаточно быть просто хорошими, они мечтают стать великими. Теми, кто оставляет свой след в истории, и создаёт творения, несущими послание. Даже в мире, где всё подчинено технологиям, есть пространство для творчества. Требуются только терпение, настойчивость и преданность своему делу. Великий архитектор вкладывает душу и глубокий смысл в каждый свой проект. Прежде чем начать творить, спросите себя: что именно вы хотите донести до сердец и умов людей?

Понятен ли вам смысл послания, заложенного в творчестве Гауди?

У творчества должна быть цель

Эстетика - неотъемлемая часть архитектурного искусства. Но создание чего-то прекрасного и привлекающего внимание - лишь поверхностная сторона ремесла зодчих. Можно сотворить ошеломляюще красивое, но не направленное ни на что произведение. Задайте себе вопросы: “Не является ли внешняя красота единственной целью моего проекта? Есть ли в моей работе более глубокий смысл?” Если сам автор не может обнаружить цель своего произведения, не стоит ждать этого от других. Важно, чтобы архитектурный замысел был выражен чётко, насколько бы странным ни было его воплощение. Только так можно построить что-то по-настоящему великое.

Цель не менее важна, чем исполнение

Какую историю вы хотите рассказать?

Если вы никак не можете найти свою нишу, задумайтесь о том, какую историю вы хотите поведать миру. Архитектурный объект - это проверка вашей способности к художественному самовыражению. Прежде чем приступать к созданию образов, убедитесь, что ваше творчество не станет сумбурным скоплением случайных элементов, обусловленным лишь упованием на технологии и стремлением к сиюминутной известности.

Замок Монтесумы в Аризоне поведал миру историю древних цивилизаций

А что вас вдохновляет на творчество? Какие шедевры архитектуры привлекают ваше внимание? Расскажите об этом в комментариях.

Категории:

Анализ и проектирование систем ,

Управление разработкой ,

Управление проектами ,

Карьера в IT-индустрии

Роли в проекте выглядят так:

Аналитик слышит от бизнеса задачу в духе «нам надо работать быстрее» и идёт выяснять, что для этого нужно. Долго ковыряется и узнаёт, например, что производству нужна более простая или прозрачная схема процесса обработки заказов. Обсуждает с командой. Бизнес решает делать. Аналитик бросает в архитектора требованиями к новой системе. Аналитик узнаёт, к чему надо идти.
Архитектор смотрит на требования, смотрит на систему, удивляется, смотрит ещё раз туда-сюда - и после этого ставит точное техническое задание. Архитектор видит, что нужно делать.
Проектировщик - самый счастливый человек. Он берёт требования архитектора и просто лабает их до уровня детального проекта системы. Проектировщик знает, как нужно делать конкретные детали.
Проект-менеджер берёт проект и смотрит, сколько нужно людей, железа, денег и других ресурсов. Делает план работ. ПМ знает, кто будет делать, и сколько это будет стоить .

Потом в обратном порядке проект принимается.

Ещё тут могут участвовать главные инженеры (в местах, где много железа или где требуются комплексные работы) и другие люди. Часто роли совмещаются - например, архитектор может быть как проектировщиком, так и брать на себя часть аналитики. ПМ может быть иногда тимлидом разработчиков. Но модель ролей примерно такая.

Дальше - имхо про то, что нужно от первых трёх ролей.

Архитектор, как это ни странно - человек, который соприкасается с реальным миром. Если рассматривать модель развития разработчик или инженер → проектировщик → архитектор (части проекта) → ведущий архитектор , то сначала реальный мир за стеклом и кажется безопасным. У проектировщика на входе сухие требования старшего коллеги-архитектора. По мере роста по этой цепочке (она не единственно возможная, не обязательно развитие идёт так), нужно всё больше и больше общаться с другими людьми из своей команды и у заказчика.

Появляется необходимость в дополнительных навыках. Сначала идут технические навыки - например, мы, когда отбираем проектировщиков из разработчиков и инженеров, хотим, чтобы они умели внятно смотреть мониторинг больших сетей, групп приложений, умели управлять конфигурацией сети, делать инвентаризацию сети, знали теорию про сетевые модели и протоколы управления. Для молодых архитекторов нужны уже не только навыки сбора данных, но и их отображения, нужно уметь работать с массивами собранного визуально, строить понятные всем в команде схемы.

Опять же, вряд ли проектировщику понадобятся навыки управления сервисдеском или навыки миграций-изменений. А архитектору - очень даже, потому что у процесса есть три стадии: где мы сейчас, как будем жить ближайший год, и где мы будем в конце проекта. И этот год хорошо бы не потерять под девизом «under construction».

По мере роста искушённости архитектора растут требования к знаниям стандартов. Можно начать с ласкового и нежного ГОСТ 34, а потом почитать про принципы размещения ГИС для медицины с персональными и платёжными данными сразу. Там же - методологии проектирования. Проектировщику не нужно знать теорию управления проектами, а архитектор должен понимать, как люди работают (хотя бы на уровне понимания, что такое ошибка планирования). Ведущий архитектор должен уметь быть ПМ"ом при необходимости, но никогда не делать такую работу.

А дальше начинается нестандартное и часто недооцениваемое. Вот, например, зачем нормальному ИТ-специалисту навыки выступлений и проведения презентаций? А они нужны, хотя бы базовые. Для начала - чтобы не начинать объяснение новой системы словами:

- Вы здесь все блаженные идиоты. Смотрите, что мы будем делать.

Реальный случай, кстати. Самое главное - человек ответил за слова и доказал, почему именно они такие люди. Но исполнители после такого начала не горели желанием работать. На самом деле, навыки презентаций нужны не для этого, а для того, чтобы объяснять свои задумки остальным в команде. Там есть несколько базовых вещей, которые очень берегут всем время.

Проектировщику и обычному архитектору, по идее, не надо знать много про продажи. Ведущему - надо, он должен был хоть раз продать ИТ-решение. Потому что тогда он будет знать, на каком языке говорит бизнес. И это будет не «некоторые риски повышения FRR навигационной системы», а «если не поменяем вот это - у вас будет полный самолёт трупов на полосе». Есть небольшая разница в убедительности и точности донесения данных. Очень близко лежит навык выбора перспективных продуктов, когда ничего непонятно про технологию (если смог выбрать сам, то знаешь, что заказчик оказывается в похожей ситуации, когда архитектор показывает пару вариантов).

Нужен навык аудита чужой инфраструктуры. Это чтобы уметь понимать, что важно, а что нет. По стандарту любой может, а вот с пониманием, что в прикладном уровне важнее, и где можно смириться с некоторыми особенностями инфраструктуры и проекта - лишь бы работало, как надо бизнесу - уже нет.

Очень важный навык в выборе проектного решения - умеет человек обосновывать выбор или нет. Если оценка делается по цене, надёжности, масштабируемости и другим факторам в совокупности - это уже рациональный проектировщик. А если оценка делается с учётом всех возможных сценариев, собранных аналитиком, - это ведущий архитектор. Почему? Потому что ещё надо уметь выявлять зависимости проекта, его риски и точные требования. Выявлять - это не когда ты внедрил и узнал, что чего-то не хватает, а когда заранее знал, что будет, и заранее же подготовился. За пару лет. Здесь ведущий архитектор отличается от своего более прикладного коллеги тем, что думает об этом всегда и во всём.

Вообще, вот это - подготовиться заранее и продумать все варианты - наверное, самое главное отличие профессионала от человека, способного спроектировать систему. Архитектору надо учесть всё: и возможные нетрадиционные использования, и защиту от дурака, и продумать точки отказов, переходный процесс. Упрощённая аналогия такая: если вы играли в градостроительные стратегии, то знаете, что иногда лучшая архитектура на «через 10 лет» бывает крайне контринтуитивной. Нужно сначала построить город, а потом его отрефакторить, чтобы понять, как надо правильно. У архитектора такой роскоши нет - строительство и рефакторинг идут в голове, а в работу берётся уже оптимизированная модель. Архитектор - он думает про концепцию и влияние на смежные системы, о назначении, применимости и выгодах.

Важны навыки формулировки техтребований и техзаданий. А ещё - оценки рисков и изменений. Если человек работал только с проектами до, скажем, 50 дней - навыки оценки, скорее всего, недостаточные. На реально больших проектах есть свои особенности, связанные со спецификой заказчика и тем, что при большом накоплении обычных погрешностей уже не получается «за полчаса вечером доделать». Точнее, время - это очень ограниченный ресурс, и лишнее рабочее время из ниоткуда не появляется.

Подготовка разных планов - мало иметь план по своему подразделению, ещё готовятся ресурсные планы (независимо от принадлежности к подразделениям). Это снимает необходимость контроля плана целого чужого подразделения, - понимать компетенции и возможности команды надо.

Разработка документации - просто полезный навык, нужен в любой стадии. Ещё он здорово дисциплинирует в плане системного мышления.

Декомпозиция работ - вроде бы ПМ"ный навык, но на деле это задача архитектора. Проект-менеджер сам этого сделать не сможет, поскольку не обладает достаточными компетенциями в проектируемой системе, и он просто собирает информацию с архитектора, проектировщиков и инженеров, оформляет в виде календарного плана и аккуратно контролирует выполнение, при необходимости мотивируя команду. Да, проджекты часто достаточно хорошо подкованы, чтобы понимать, что откуда растёт, но правильную декомпозицию делает именно архитектор.

Навыки делового общения - если ведущий архитектор этого не умеет, то он очень быстро перестаёт быть ведущим, поскольку с ним серьёзные люди не разговаривают. Потому что одно дело высказать мнение о системе со словом «жопа» в середине в курилке, а другое - то же самое вице-президенту европейской компании. Плюс нужен беглый английский для общения с вендорами. Печень и мозг сохраняются в первозданном виде. Хотя, например, я часто в процессе встречаюсь с тем, что «сейлзы» как раз знают, на какие встречи нужен архитектор, чтобы рисовать в воздухе правильные узоры пальцами - и берут с собой к заказчику.

Из «общечеловеческих» навыков обычно при назначении роли оцениваются отзывы предыдущих руководителей человека по трудовой биографии. Нужна нацеленность на результат: не сдать систему, а решить задачу. «Всё сделано по ТЗ, но не работает» - это не решение задачи.

Очень важный критерий - любознательность: как правило, если человек сам ищет новые знания и сам учится, это повод задуматься, зачем же он живёт. Значит, ему не всё равно (ну или он готовиться сменить компанию, гы-гы). Архитектору должно быть не всё равно больше всех.

Важно управление временем: для проектировщика - определение приоритетов в духе коротких спринтов (получил задачу - сделал - сдал - получил новую), а вот для архитектора - уже самому определить сроки своих задач, их приоритеты - и самому всё сделать правильно. И ещё умение принимать решения в условиях недостатка времени, дефицита ресурсов и когда всё вокруг горит: и велосипед горит, и костыли горят, и ты горишь. «Вытянутый» проект, когда что-то пошло не так, - это не только километр нервов и недосыпы, но и шанс стать круче, поняв что-то для себя о том, как действительно решаются задачи в реальном мире.

Вот примерно так. Повторюсь: это суровое имхо, но моя школа у опытных товарищей показала, что расти надо примерно в эту сторону. И чего-то похожего я жду от своих коллег по направлениям на проектах.

Поэтому, как я уже говорил, быть архитектором и напряжно, и интересно. Особенно интересно стало в последние годы, когда появились инфраструктуры, которые можно изменять относительно быстро - в частности, на базе облаков. Например, в нашем облаке Техносерв архитекторы нужны почти на каждый переезд - для многих это возможность не только перенести инфраструктуру в облако, но и сразу отрубить «хвост» из всякого легаси и тянущихся костылей, спроектировав систему правильно - раз уж всё равно она меняется.

Если вдруг вы хотите стать архитектором, а у вас в компании есть не очень-то нужные вам курсы - задумайтесь. Очень многие компетенции связаны с такими базовыми вещами, как управление проектами и переговоры. Хоть это больше история ПМ’а или «сейлза», вам она тоже может неожиданно пригодиться.

Необходимые знания для архитектора. Что должен знать архитектор. Востребована ли профессия архитектора